Раритет

Эта книга 1934 года издания составит гордость любой библиотеки.
Островский, Б. Г.
Безвременно ушедшие : Г. Я. Седов, В. А. Русанов, Г. Л. Брусилов и Э. В. Толь : [Экспедиции в Арктику] / Б. Г. Островский. — Ленинград : Изд-во Всес. арктич. ин-та, 1934 (тип. «Сов. печатник»). — (Полярная библиотека). Тираж 5600 экз.

Как следует из названия, книга посвящена экспедициям всемирно известных исследователей Арктики. В издании изложены малоизвестные события русских дореволюционных арктических открытий, с привлечением ранее не публиковавшихся архивов, включая фотографии, и научно-географических материалов. Уточнены факты и приведены подробности знаменитых русских экспедиционных исследований, многое из публикуемого впервые становится доступным для изучения.

Как эта книга с мизерным тиражом оказалась в Воркуте, остается только предполагать. Скорее всего, привез кто-то из вольнонаемных. На титульном листе стоит штамп «П» — проверено.
Содержание: Г.Я. Седов.
1.Из биографии Седова. 2.Экспедиция Седова на Колыму. 3.Исследование Крестовой губы на Новой Земле. 4. Путешествие Седова к северному полюсу.
В.А. Русанов.
1. Русанов и его первое плавание на Новую Землю. 2. Новоземельская экспедиция 1909 г. 3. На «Дмитрии Солунском» вокруг Новой Земли. 4. Экспедиция на южный остров Новой Земли и последнее плавание Русанова.
Г.Л. Брусилов.
1. Плавание на шхуне «Святая Анна». 2. Ледовый поход Альбанова на Землю Франца-Иосифа.
IV. Э.В. Толь.
1.В поход на мамонта. 2. Экспедиция Э.В. Толя (Русская полярная экспедиция)

Интересны не только герои книги, но и её автор, о котором, к сожалению, известно совсем немного.
Островский Борис Генрихович родился 20 февраля 1890 года. Учился в Петербургском университете. Член Союза Писателей. Печатался с 1911года. Действительный член Географического общества.
Автор книг «Советская Арктика» (1931), «Безвременно ушедшие: Г.Я. Седов, В.А. Русанов, Г.Л. Брусилов и Э.В. Толь» (1934), «Великая Северная экспедиция» (1935), «Остров Врангеля» (1935), «Адольф Норденшельд» (1937), «Беринг» (1939).

Приведем некоторые выдержки из предисловия Б.Г. Островского к книге:
«Настоящий труд посвящен изложению и критической оценке экспедиций четырех русских полярных путешественников предвоенного периода. Как известно, все четверо трагически закончили свои дни, далеко не развернув полностью своих сил. Но не только общность судьбы Седова, Русанова, Брусилова и Толя заставила нас включить эти четыре имени в тематику предлагаемой книги. Разбираясь в причинах гибели отважных мореплавателей мы с полной очевидностью убеждаемся, что гибель их — явление не совсем случайное и далеко не обусловленное лишь стихийными мотивами. Мы можем сказать даже больше — при тех обстоятельствах политической жизни, в которых им суждено было действовать, собственно иначе и быть не могло. Огромные пространства нашего Ледовитого моря, несмотря на всю их важность и в политическом смысле, и в смысле культурного освоения, при старом режиме отнюдь не были объектом сколько-нибудь серьезного научного изучения. Каждая экспедиция, выходившая за пределы обычной казенщины, всегда была у нас в те дни продуктом частной инициативы, по большей части не находившим ни одобрения, ни материальной поддержки свыше.
Даже такой, например, первостепенной важности вопрос недавнего прошлого, как закрепление за нами мощного форпоста в Сибирь — Новой Земли, не был вполне у нас осознан, что явствует из того курьезного факта, что на первую новоземельскую экспедицию, с участием Русанова, Николай II отпустил всего лишь — две тысячи рублей. Такой подход старого правительства к насущным проблемам Арктики делает отчасти понятными те доморощенные кустарные средства, с помощью которых осуществлялись эти экспедиции, часто заканчивавшиеся полным крахом.
И все же, несмотря на подчас невероятно тяжелые условия работа, наши исследователи сделали многое, и об этом нужно знать советскому читателю, проявляющему ныне повышенный интерес к Арктике.

Перед нами мощная фигура Г. Я. Седова, моряка по призванию с превеликим трудом пробившего себе дорогу и заставившего обратить на себя внимание. Выходец из народа, он был до известной степени „инородным телом» в среде морских офицеров. Его не долюбливали, сознавая все его преимущество, ему завидовали, ставили всякие препятствия на его пути к твердо намеченной им цели. Впервые должную оценку и внимание Седов получил лишь после Октября. Его крупные гидрографические работы, легшие в основу целого ряда дальнейших исследований, сделали ныне его имя весьма популярным, особенно на севере, где в честь его назван один из пароходов нашей ледокольной флотилии, совершивший несколько замечательных плаваний. Всегда деятельный, полный самых смелых проектов, Седов умел заражать своей энергией и привлекать к себе в помощь способных людей. И поныне его ученики — в первых рядах полярных советских исследователей.

Не менее показательна в политическом смысле и глава о Русанове. Бывший ссыльный, натура совершенно своеобразная, Русанов заинтересовывается беспризорной Новой Землей, которую постепенно заселяют браконьерствующие здесь норвежцы и которая не сегодня—завтра может отойти от страны вместе с прилежащим к ней Карским морем. О том, как отнеслось правительство к этому первостепенной важности вопросу, мы говорили выше. Но и на эти исключительно скудные средства Русанову все же удалось проделать огромную работу и блистательно завершить цикл научно-исследовательских изысканий на важной для нас территории.
Второй существенной для нас задачей в Арктике Русанов считал освоение Северного морского пути. Насколько тогдашнее правительство было далеко от этой государственной проблемы явствует из того, что Русанов не поднимал даже и вопроса о подобной экспедиции, если не считать нескольких написанных им статей, и, отправляясь в свое ро¬ковое плавание на убогом „Геркулесе», скрыл от всех истинные мотивы своего похода. О том, что он намеревался пройти тогда Северным морским проходом, сделалось известным лишь после его гибели.
Действительность показала, что Русанов был прав. Его новоземельские работы, лишь только сделалась возможной нормальная жизнь в Союзе, были продолжены советскими экспедициями и раньше всего его другом, профессором Р. Л. Самойловичем. Вопрос же освоения Великого северного пути, выдвинутый во всю ширь лишь в последние годы, в недалеком будущем, надо полагать, будет разрешен окончательно.

Экспедиция Брусилова, помимо своего исключительно трагического финала, интересна для нас и по тем следствиям, которые она повлекла за собой. Легендарный поход по льду штурмана корабля Брусилова—Альбанова, принесший солидные научные результаты, дал впоследствии возможность профессору В. Ю. Визе, на основе анализа спасенного Альбановым вахтенного журнала корабля, заранее уверенно предсказать существование в совершенно определенном месте острова, что, как известно, и подтвердилось. Экспедиция Брусилова интересна для нас также и тем, что главной ее задачей было осуществление похода вокруг северных берегов Азии ин Владивосток. Наравне с Русановым, имя Брусилова также должно быть включено в число поборников идеи Великого северного пути.

Более ранняя по времени и весьма плодотворная по результатам экспедиция всесторонне образованного Толя, совершенная им в восточном секторе Арктики, вряд ли нуждается в пояснении на право внимания к ней советского читателя. Мемориальная доска с изображением Толя, поставленная в Якутске, свидетельствует, что его заслуги по достоинству оценены и признаны советской наукой. Им основательно исследован район, особенно для нас интересный именно теперь, когда мы с такой настойчивостью форсируем идею все того же пути вокруг северных берегов Азии.
Настоящая работа объективно, хотя и кратко, освещающая полярные походы безвременно ушедших четырех ближайших к нашей эпохе полярных путешественников—предшественников нашей текущей работы в Арктике, несомненно оживит к ним внимание интересующихся Арктикой читателей».